На первом этаже мы жили, высокий там этот… крыльцо такое было высокое и… это самое… квартира… квартиры очень удобные были такие. Бревенчатый дом. Среди этих домов дранкой покрыто… двухэтажный. Но это все сгорело 18-го июля[1], все сгорело. Я бежала… к зенитчикам, туда с чемоданом. Там мальчикам носки… чулки там лежали. Мама говорит: «Беги туда». Бежала, а эти самые… самолеты немецкие лета… все бросали, а я все равно бежала туда, ну как на кладбище ходим вот с Июльской… Карла Либкнехта… Июльская-то была впереди, а потом уже Карла Либкнехта. Вот это мама сказала: «Туда». Так вот и прибежала тогда я… туда… к зенитчикам. Там, где-то уже к концу дня, сумерки какие-то стали, я под кустиком и заснула, а эти… наши стреляли там по самолетам, самолеты продолжали также бросать бомбы. Ну, в общем на второй день Мурманск было не узнать. Толя, Саша[2] вернулись, дома нет, ничего нет. Стали разыскивать. В сопках уже мама моя там была… стали искать меня, нашли меня. Толе она сказала, как меня направила. Толя меня на руках сонную нес. Ели бы он меня не это… не привез, я бы, наверное, там бы и не проснулась, да и могло бы этим… осколком и убить.