Бабушка была верующим человеком, она знала все православные праздники, многих святых, молитвы, соблюдала все посты и наизусть читала лаже выдержки из Библии. Пыталась все это привить нам - внукам, но мы не слушали (все были пионеры, комсомольцы) и думали, что бабушка отсталая и ничего не понимает. А нам она даже такое говорила, что мы будем помечены нечистым на челе и деснице.... Чтобы уберечь нас от нечистого она предприняла меры и окрестила всех внуков. Старшие: Валя и Шура, еще в младенчестве были крещены в действующей Церкви Иоанна Предтечи[1]. А для крещения меня – Галины, Владимира и совсем еще маленького грудного Евгения, был на дом приглашен батюшка из Никольской Церкви села Ковда[2]. Все это делалось полуподпольно, т.к. шел 1946 год.

Купель (ванночка) стояла посреди избы, я и Володька маленький ходили вокруг купели голенькие, а Женечку окунали в воду. Батюшка был в черной одежде, с бородой и большим Крестом на груди. Эти детские впечатления: стались на всю жизнь. Наша церковь Рождества Иоанна Предтечи была закрыта в 1939 году. В ее здании устроили по распоряжению Сельского Совета театр «Маяк». Все самое дорогое забрали государству, а оставшиеся иконы и церковные книги были перенесены в колокольню. Осенью 1947 года (приблизительно месяц сентябрь) все книги и иконы были сложены в огромное  кострище на площади перед клубом и подожжены. Местные жители разносили по домам (спасали!) то, что можно было спасти от огня. А Тарасова Екатерина Архиповна, шедшая из магазина, буквально бросалась в огонь, спасая иконы.

Моя бабушка Жидких Александра Филатовна, услышав о трагедии, попросила меня, 6-летнюю девочку сходить и принести какую-нибудь икону с необгоревшим ликом. Когда я пришла на площадь, костра уже не было, был только запах дыма, гари, и кругом были разбросаны обгоревшие или расколотые иконы и книги, ветер разносил листочки и пепел, я выбрала одну из деревянных икон, где был изображен человек  вполоборота со склоненной головой, в руках свиток. Изображение было нечеткое, т.к. краска пузырилась, а кое-где отвалилась. Когда бабушка увидела икону, воскликнула: «Надо же, какую икону она принесла!». Я думаю, что это был Святой Иоанн Предтеча.

Надо сказать, что в бабушкиной родне, в родне ее отца Феофилакта  Плотникова было много священнослужителей.

С 1763 г. – 1793 г.  – Григорий Плотников священник церкви Святого Иоанна Предтечи.

С 1793 – 1812 г. – священник Дмитрий Плотников. 

С 1813 – 1826 г. – священник Иоанн Плотников 

1829 г. – дьячок Иоанн Плотников 

1833 г.  – до 1848 г. – дьячок Иоанн Иванович Плотников 

1933 г.  – староста церкви Иоанна Предтечи Антон Денисович Плотников – репрессирован –  двоюродный брат бабушки.

Помнится еще, всегда перед большими праздниками Рождеством или Пасхой, в доме была Божия благодать.  – Перед образами горела лампада, бабушка молилась, в доме была особая какая-то чистота и порядок, и тишина. Когда бабушка молилась, нам, внукам, было приказано сидеть тихо на печи, играть читать. В избе было тепло, пахло пирогами.

О христианском милосердии бабушки говорит много моментов из моего детства. Когда болел дядя Митца (Дмитрий Денисович) Плотников (он приходился двоюродным братом бабушки), бабушка послала меня навестить его, т.к. дома он находился один, жена его Дарья Федоровна (Митчиха) уехала на острова, а детей у них не было. Бабушка дала мне заварной чайник с чаем, шаньги и просила все отнести дяде Митце. Когда я пришла в избу Плотниковых, дядя Митца, уже дед по возрасту, лежал на кровати и не поднимался. Увидев девочку в белом платьице с гостинцами, был очень удивлен, приподнялся на локтях, спросил: «Ты, чья будешь?», а взгляд такой будто он увидел Ангела наяву.

Точно так же я посещала его жену Дарью Федоровну в Доме престарелых в селе Княжая много лет спустя (я уже работала учительницей начальных классов) и тоже по просьбе бабушки.

А особенно ярко вспоминается 1948 год. В Ашхабаде произошло землетрясение[3]. Как эти люди оказались у нас в Кандалакше? – Только сам Бог знает! Но это были именно они – жертвы землетрясения. Дома были бабушка, она пекла пироги, и я. Остальные были кто на работе, кто в школе (Валя и Шура), Вова и Женя были с нянькой в своей избе.

Я играла на полу. Пол был некрашеный, чисто-белый, нашорканный голиком и застеленный домоткаными половиками. К нам постучали и вошли трое: женщина постарше, молодая женщина и ребенок моего возраста, одеты кто в чем. Говорила старшая женщина на плохом русском языке. Она рассказала, как падали дома, как успели выскочить из дома, в чем были, что погибла вся их большая семья. Остались она, невестка - жена сына, ребенок. В доказательство того, что у них ничего нет, она распахнула одну полу пальто, под ним было голое тело. Бабушка с плачем, даже с каким-то воем: «Ой, беда-то какая!», - кинулась к шкафу и стала собирать одежду, увязала целый узел. Потом из печи вытащила шаньги, и все увязала в другой узел. Женщины стояли, молча, по лицу их текли слезы.

1947 год - отменили карточную систему. К нам прибежала другая наша бабушка Антонина (мамина мама) и сообщила эту радостную весть. Бабушки обнялись и плакали. А когда пришел отец, то принес буханку хлеба, купленную уже свободно, без карточек, и отрезал мне целый кусок от буханки. Я ела, ела и никак не могла съесть, и думала, как же я оставлю недоеденный кусочек. Сколько себя помню, а мне было тогда шесть лет, у нас никогда не оставалась еда. Мы все доедали до последней корочки.

Война!

А когда мы ездили с бабушкой удить рыбу или на острова за ягодами, (бабушка всегда сидела за кормовыми веслами, а носовыми гребли внучки Валя и Шура, им было соответственно, по 11 и 10 лет, я сидела на середине лодки, мне было лет 5-6, но грести веслами я уже умела хорошо), вспоминается, что погода всегда был хорошая. Море спокойное, даже ласковое, небо чистое, высокое. Солнышко, тепло. Кругом водная гладь, тишина. Иногда вынырнет тюлень и некоторое время плывет за лодкой, особенно, если слышит пение. Очень любят тюлени музыку и пение. Где-то между островами крякают утки с утятами.

«Благодать-то Божия какая! Какая благодать!».

Один раз выудила бабушка зубатку. Когда тащила уду, леска натянулась как струна и ходила из стороны в сторону. «Вот беда-то, дьявол, наверное, морской попался». Рыбина был крупная, зубастая, била хвостом так, что брызги летели. Бабушка крепко стукнула ее по голове кочетом, рыба затихла, и только после этого можно было вытаскивать из пасти крючок.

Всегда когда мы возвращались с богатым уловом или с полными корзинками ягод, и бабушка, и мама отправляли нас к соседям и родным отнести  мисочку. Я ходила к бабушке Антонине с рыбой, к Нине Филипповне с ягодами. Таков был неписанный закон, обычай поморов – поделиться уловом с соседями, родными и, особенно, больными или пожилыми людьми. Так же добросердечно встречали в поморских домах людей-нищих. Приглашали за стол, кормили и давали снедь в дорогу.

У нас в доме всегда были иконы, перед ними висела лампада. Перед праздниками и воскресными днями бабушка возжигала лампаду. Фитильки к лампаде бабушка почему-то всегда просила сделать меня. Лампадного масла не было и в лампаду заливалось очищенное машинное масло. У бабушки была кадильница. Икон было достаточно много, стояли они на полочке в красном углу избы и закрыты занавесочками, тюлевыми. Я больше помню, как мы чистили иконы летом, очевидно, перед праздником Рождества Иоанна Преддтечи, нашего хоромного праздника[4]. Все иконы, имеющие металлический оклад, бабушка сама мазала кислым. А кислое - это скисший черный ржаной хлеб, который заранее суток за двое заливали водой, добавляли бруснику или клюкву и все это вместе скисало. Намазанные кислым иконы некоторое время стояли в тепле, а потом наша бабушка вручала по иконе или две нам, это Вале, Шуре и мне (Гале) и отправляла на Зелениху, на берег реки Нивы[5]. Река тогда была полная, быстрая, вода в ней хорошая свежая. На берегу чистый песочек, подогретый солнышком. Мы старательно чистили иконы этим песочком, а потом ополаскивали в чистой природной воде. Помню, мне всегда доставалась икона, очевидно, это была Казанской Божьей матери, у которой были острые лучики нимба и сильно кололись, когда я ее чистила песочком. Выполнив работу, неслись к бабушке, бабушка проверяла наши труды. Кто хорошо вымыл, она говорила: «Бойка девка, молодец».

                                                          

[1] Церкви Иоанна Предтечи.Приход храма Рождества Иоанна Предтечи ведет историю с 1526 г. В 1589 г. храм, как и Кандалакшский монастырь, был уничтожен в результате набега шведов. В 1768 г. началось строительство на этом месте новой каменной церкви; открылась она в 1801 г. и просуществовала до 1940 г., когда была разрушена в результате богоборческой кампании. Ныне действующая в Кандалакше деревянная шатровая церковь Рождества Иоанна Предтечи была заложена 28 января 2000 г. и освящена 26 марта 2005 г.

 

[2] Никольской Церкви села Ковда. Ковда - старинное поморское селе в Кандалакшском районе Мурманской обл., входит в городское поселение Зеленоборский. На картах отмечается с XV в., расположено в устье реки Ковда впадающей в Белое море. Главной достопримечательностью села является Никольская церковь XVII в., уникальный в архитектурном отношении памятник деревянного зодчества как пример культовой постройки клетского типа с двухъярусной двускатной кровлей; комплекс включает колокольню начала XVIII в. Никольская церковь построена в 1705 г. на месте одноименного храма сожженного шведами в 1589-1590 гг. В настоящее время признана памятником федерального значения, подлежащим реставрации.

[3] В Ашхабаде произошло землетрясение. Ашхабадское землетрясение произошло в ночь с 5 на 6 октября в городе Ашхабаде (Туркменская ССР СССР). Считается одним из самых разрушительных землетрясений, сила в эпицентре составила 9-10 баллов. Подземные толчки продолжались более 4 дней. В результате землетрясения было разрушено 90-98% всех строений города. По разным оценкам, погибло от 1/2 до 2/3 его населения. В настоящее время в Туркменистане считают, что землетрясение унесло жизни 176 тысяч туркмен. С 1995 г. дата 6 октября узаконена в Туркмении как День поминовения. В текущей официальной советской печати 1948 г. было очень мало фактической информации о жертвах. Для борьбы с последствиями землетрясения, осуществления поисково-спасательных работ и похорон жертв город были переведены несколько дивизий. Часть оставшихся в живых был эвакуирована, часть расселена в палатках и землянках. Для эвакуации и оказания медицинской помощи использовались военно-санитарные поезда и «теплушки - грузовые вагоны, разделенные на три уровня по высоте деревянными настилами для увеличения числа перевозимых людей.

 

[4] Перед праздником рождества Иоанна Предтечи, нашего хоромного праздника. Рождество святого пророка и Предтечи Христова Иоанна празднуется Русской православной церковью как великий непереходящий праздник 7 июля (24 июня ст. ст). По народному календарю соответствует общеславянскому празднику Ивана Купала, который отмечается в ночь с 6 на 7 июля и отличается особо разгульным (карнавальным) поведением. Храмовый («хоромный»), или престольный, праздник - торжественное празднование (со всенощным бдением и литией, водосвятным молебном и крестным ходом после литургии) священного события, в честь которого освящен главный или придельный престол храма; храмовые праздники носили общинный характер.

 

[5] На Зелениху, на берег реки Нивы. Зелениха - наволок, расположенный справа от реки Нивы при ее впадении в Кандалакшскую губу (до постройки гидроэлектростанций), а также название части села. «Все названия зеленые бесспорно,, появились в связи с зеленым цветом объектов» [Минкин, 1976, с.90].

                                                                                                                                                                                  
 

Минкин, 1976 - Минкин А.А. Топонимы Мурмана. Мурманск: Кн. изд- во, 1976. 208 с.